Ректор КазНМУ видит будущую модель медицины бюджетно-страховой
Катерина КЛЕМЕНКОВА, Алматы
Про нее ходят разные слухи. Но самый ошеломляющий из них, несмотря на огромные финансовые вливания, казахстанская медицина не оправдала возложенных на нее… государственных надежд и в скором времени будет реформирована. Любая реформа – это риск. Вот мы и решили проверить, насколько слухи соответствуют действительности, а потому обратились к Айкану Аканову, ректору КазНМУ им. Асфендиярова и «старому организатору здравоохранения», как он сам себя называет.
– Реформа здравоохранения в нашей стране идет уже много лет. Но только сейчас исчезло ощущение безысходности, которое не покидало медиков долгие годы. Теперь появилось другое чувство – что у нас есть перспективы, появились горизонты.
– И что же видно там, на горизонте?
– Первые положительные результаты. Причем эти результаты проявились в основных показателях здоровья: идут заметные снижения показателей смертности, заболеваемости, инвалидности. В Казахстане провели пересадку печени, а успехи в кардиохирургии у нас стали вполне обычным явлением. Хотя еще несколько лет назад нам казалось, что операции на сердце – это непостижимо сложно, а шунтирование вообще выдающееся явление.
– Пересадка сердца – одна из тончайших операций.
– Это раньше так казалось. На самом деле пересадка сердца не самое трудное. Пересадить печень намного сложнее. Так что в системе здравоохранения наконец-то лед тронулся. Кстати, если вы поедете в село, к примеру, в Ескельдинский район Алматинской области, увидите, что там вся система компьютеризирована.
– И все же у населения почему-то больше скепсиса, чем веры в процветающее оте-
чественное здравоохранение. На одном форуме в Интернете был задан вопрос: «Довольны ли вы уровнем медицинского обслуживания?».
– И что? Довольных не оказалось?
– Очень мало – два или три из трех десятков.
– Действительно, где-то с середины 90-х до начала двухтысячных мы потеряли контроль над качеством медицинского образования. Есть врачи, которые тогда недополучили знания. Вообще, те времена были очень сложными, и нам долго придется за них расплачиваться. Медицину сотрясали громкие скандалы как следствие плохой организации, коррумпированности, размытия этических и врачебных понятий. В результате в обществе сложилась определенная степень недоверия к медицинским работникам. Плюс ко всему мы очень быстро сформировали общество потребителей – людям уже не хочется потреблять товар среднего качества. Минусы нашего общества в том, что оно хочет все и сразу. Поэтому и требует от медицины невозможного: германского качества, израильской компетенции, японского оснащения. Но этого сейчас просто не может быть, потому что такие отрасли, как здравоохранение и система высшего образования, меняются не так быстро, как вкусы потребителей. Планы у Минздрава и без того наполеоновские! Но на все нужно время и деньги…
– Сколько же времени необходимо медицине и образованию, чтобы «догнать» вкусы потребителей?
– Как минимум 3–5 лет, и ситуация будет совсем другой. Лет пять назад мы приступили к решению этой проблемы, еще 5 лет – и, как мне кажется, будут определенные результаты.
– А финансирование?
– Стало заметно ощутимым на всех уровнях. Благодаря финансированию появилось современное оборудование, никого не удивишь тем, что больница провела очень хороший ремонт, появилась возможность лучшим сотрудникам поднять зарплату в полтора-два раза, огромное количество наших врачей стали выезжать за границу и там обучаться, идет бурная информатизация отрасли. Много всего положительного сейчас происходит в нашей медицине. Проблема в другом. Когда мы говорим о качестве медицинского обслуживания в нашей стране, нужно в первую очередь думать о том, что до сих пор у нас нет культуры потребления такой услуги, как медицинская помощь.
– То есть?
– Здоровье у нас не является товаром. Принцип системы здравоохранения построен вне рыночной экономики. И сейчас мы идем по бюджетной модели, у которой есть как сильные стороны, так и слабые. Сильные стороны – это то, что одинаковые стандарты работают по всей стране, и для населения это бесплатно. Но есть и масса недостатков, один из которых – нет ответственности населения за свое здоровье. Большинство людей в нашей стране считают по привычке из советского прошлого, что медики обязаны помочь в любом случае. Западная же медицина – это самоокупаемая ниша рыночной экономики, которая встроена во все сферы общественной жизни, и каждый человек там примерно с детсадовского возраста осознает, что здоровье – это продукт, причем достаточно дорогостоящий. Большинство людей, которые там идут осваивать профессию врача или медицинской сестры, сознательно выбирают высокооплачиваемую работу, которая пользуется уважением в обществе, и они заранее настроены на качественное обучение и качественное выполнение своих должностных обязанностей. Правда, с другой стороны, такие специалисты не соглашаются работать за малые суммы и к тому же постоянно стремятся усовершенствовать свой товар и продавать его дороже. Потому суммы страховых взносов на медицинское обслуживание там стабильно высокие.
– Значит, наша система здравоохранения нуждается в реформе?
– Поверьте мне, старому организатору здравоохранения, западную модель можно построить и в условиях бюджетной модели. Если поднять финансы до 5% от ВВП и создать правила игры, вы получите отличную модель здравоохранения, такую, скажем, как в Англии. Частная система здравоохранения очень предпочтительна, с точки зрения наличия у вас денег. Ее слабая сторона – огромная стоимость. Сейчас все реформы Обамы направлены на то, чтобы 47 млн. американцев, которые сейчас не получают никакой медицинской помощи – безработные или те, кто не может себе позволить купить страховку, чтобы они получили доступ.
– А какой бы вы хотели видеть систему здравоохранения в Казахстане?
– Я вижу будущую модель медицины – бюджетно-страховой, как в Японии. Есть болезни, которые неизлечимы, например, рак – оплатить лечение очень дорого. Здесь государство должно сказать: «Я с тобой». Или, например, новорожденные с врожденными пороками или старики, которые не могут за себя платить. Здесь опять государство должно сказать: «Я беру на себя». А основная масса населения, такая, как мы с вами, которая где-то работает или должна работать, мы должны быть застрахованы на ряд болезней, которые связаны с нашим поведением, например, простуда, бронхит, пневмония. Иными словами, все услуги должны быть разбиты на гарантированный пакет, пакет страховой медицинской помощи, и какую-то часть надо оставлять платной.
– К страховке еще и платить?
– Есть определенная часть населения, которую обязательно не устроит стандартный пакет. Они готовы оплачивать VIP-палаты, консультантов из других стран, чтобы их история болезни была проконсультирована у специалистов в мировых медицинских центрах, – да, пожалуйста. Это нормальное явление.
– Такая модель здравоохранения работает в Японии?
– Да, и я считаю, что японский путь для нас наиболее приемлемый. Японская модель – это как бы государственная модель, то есть государство контролирует, но в основе лежит страхование. Во-вторых, они сделали интересное сочетание страховой медицины с частной. То есть от 10 до 30% – это дополнительная оплата. На мой взгляд, это дисциплинирует, мобилизует.
– Каким образом?
– Будет стимул быть здоровым. В настоящее время последнее, чему люди уделяют внимание, – это собственное здоровье. Что еще характерно для нашего человека, что, несмотря на все предупреждения, он начинает задумываться о том, что серьезно вредит своему здоровью курением или алкоголем, только в результате серьезной болезни, хотя многих даже это не останавливает. Здоровье куда больше зависит от наших привычек и питания, чем от врачебного искусства.
– Никто так не сохранит или не навредит своему здоровью, как сам человек.
– Да! Сегодня самое важное – пропаганда здорового образа жизни. Люди должны понять, что самая надежная инвестиция – это вклад в свое здоровье. Относитесь к своему здоровью серьезно и с ответственностью, и тогда не потребуется никакой медицинской помощи.
– А как в Казахстане обстоят дела с такими болезнями, как туберкулез и СПИД? Здоровье казахстанцев стало лучше или хуже за последние годы?
– Здоровье казахстанцев осталось приблизительно на том же уровне, что и в начале 90-х. В середине 90-х годов – в начале двухтысячных был очень высокий пик инфекционных болезней и социальных, таких как туберкулез и СПИД. Ожидалось, что СПИД будет расти семимильными шагами, но где-то в середине двухтысячных удалось сбить эту волну, и темпы роста сейчас намного меньше.
– Сейчас много говорят о президентской национальной программе «Саламатты Қазақстан».
– В этой программе сделана одна потрясающая вещь: если ее удастся реализовать – она решит многие вопросы. Впервые мы выходим за рамки системы здравоохранения и говорим, что основные проблемы должны решаться в условиях интегрированной программы совместно с Министерством образования, Министерством внутренних дел, Минспорта и многими другими. И вот это сейчас самое главное, если мы хотим заняться профилактикой, предупреждением болезней и формированием здорового образа жизни, мы должны выйти за рамки обычной клинической медицины.